А. В. Петровский *

Книга пророка Даниила

Книга пророка Даниила — состоит из двух частей, исторической и пророческой. В первой содержится история жизни и деятельности пр. Даниила, как она изложена выше, а во второй излагаются бывшие ему видения о судьбе Иудеи и языческих царств, имевших влияние на судьбу народа Божия, от плена Вавилонского до пришествия Мессии, или до утверждения на земле царства святых Вышняго. Первое из них, падающее на первый год Валтасара, это видение четырех животных, означающих четыре царства в их преемственной последовательности: вавилонское, мидо-персидское, македонское (греческое) и сиро-египетское (VII гл.); второе (третий год Валтасара) видение овна и козла, — символов царств мидо-персидского и греческого (гл. VIII); третье (первый год Дария Мидянина) — видение о семидесяти седьминах (IX гл.) и, наконец, четвертое  —  видение о будущей судьбе народа еврейского в связи с историей двух языческих государств египетского и сирийского (гл. X—XII).

Различные по содержанию, обе части книги пророка Даниила раскрывают одно учение о всемирном царстве Божием и Сыне человеческом. В своем развитии оно сводится к двум положениям: всемирное царство не можете навсегда остаться во власти язычников, оно существует только при посредстве и ради Израиля; в лице Сына человеческого последний предназначен к господству над миром, к осуществлению на земле вечного царства Божия. Уяснению первого положения посвящены шесть начальных глав книги Даниила. Власть над миром, учат они, принадлежит одному всевышнему Богу. Но Его царство наступит по истечении известного времени, после падения нескольких всемирных монархий (II гл.). До этого же времени Бог вручает власть над вселенной то одному, то другому царю. Языческие монархи могут быть владыками мира лишь под условием сознания зависимости своей власти от верховной власти Бога. Так Навуходоносор, лишенный престола за гордость и высокомерное отношение Господу сил, остался царем лишь потому, что под конец своей жизни исповедал величие и силу Бога Израилева (IV гл.). Но как это, так и два предшествующих исповедания (II—III гл.) имеют значение для него одного и не сопровождаются никакими результатами для его подданных. Они остаются язычниками, не знающими истинного Бога, того Бога, Который дарует спасение не только иудеям, но и язычникам. Поэтому они и не могут быть владыками мира. И чем дальше идет время, тем яснее становится эта невозможность. Преемники Навуходоносора уже утрачивают понятие о происхождении своей власти. Его потомок Валтасар знал, что царство, величие, честь и слава даруются Богом (5, 18—22), и тем не менее вознесся против Владыки небес, осквернил сосуды Иерусалимского храма. За это он лишился престола и жизни: Вавилонская империя гибнет тогда, когда повелитель ее забывает истинного Бога. Власть над миром переходить к другому царю — Дарию Мидянину. Он не нуждался, подобно Навуходоносору, в наставлениях и руководстве Дан. для познания истинного Бога, Которого считает владыкой вселенной. Уважает он и Даниила, видя в нем служителя Божия. Но это отвлеченное знание не принесло Дарию пользы. Он не имеет мужества всенародно исповедовать свою веру в Бога и защитить Его служителя Дан. Он, имевший возможность спасти последнего одним словом, позволяет бросить его в львиный ров. Дарий не враг Бога, как Валтасар, но и не такой убежденный Его поклонник, как Навуходоносор. Он действует нерешительно, склоняется то в ту, то в другую сторону; поступает то вопреки совести и вере в Бога, то сообразно с лучшими своими убеждениями. Бесхарактерный, не твердый в вере Дарий так же не мог быть владыкою мира, как и легкомысленный Валтасар. Так разъясняется на примерах из жизни языческих царей основное положение книги Даниила о неспособности язычников быть владыками мира. Понятие об истинном Боге не только не делает среди них никакого прогресса, но, наоборот, все более и более ослабляется. Сперва Навуходоносор, смиренно признавший величие Бога и возвеличивший Дан., затем Валтасар, равнодушный к Богу, но чтивший Дан., и, наконец, Дарий, подвергший последнего смертной опасности. При таких условиях власть над миром не может оставаться в руках язычников, она должна перейти к другому народу. И этим народом может быть только Израиль. Владыкою народов и вселенной он является уже при Навуходоносоре в лице своего представителя Дан. Но действительными, правителем мира он сделается лишь после падения четвертой монархии. Царство перейдет тогда к святым Вышнего, во главе с Сыном человеческим, и они будут владеть им «во век и во веки веков». Восстановление славы и могущества Израиля в этот, а не иной какой-либо период определяете тем, что только к данному времени будут прощены и очищены все его прегрешения, мешавшие до сих пор открытию среди него вселенского царства Божия (9 гл.). В состав открывающаяся с данного момента вселенского царства войдут все «записанные в книге». Его членами сделаются и имеющие воскреснуть впоследствии мертвые. Они восстанут для участия в благах спасения, для получения награды за свое благочестие. Восстанут и грешники, но — для того, чтобы подвергнуться наказанию за содеянное зло (10 — 12 гл.). Главою этого вечного царства будет Сын человеческий — обетованный Мессия.

Исключительный характер деятельности пр. Даниила, проведшего всю свою жизнь при дворе вавилонских и персидских царей, особенность его пророчеств, облеченных в форму возвышенных видений, а равно и арамейский язык некоторых частей его книги (2 гл. с 4 по 49 ст., 4—7 гл.) могли служить основанием для выделения ее в еврейской Библии из ряда книг собственно пророческих и отнесения к разряду писаний. Было ли это сделано при заключена канона, или же позже, сказать невозможно. Тот, впрочем, факт, что в александрийском переводе LXX и у Иосифа Флавия книга Дан. причисляется к книгам пророческим, дает некоторым ученым основание думать, что отнесение ее к отделу писаний — явление позднейшего времени, даже талмудистов, не считавшим Дан. за пророка. Причисленная у LXX к отделу пророком, книга Дан. представляет у них еще ту особенность, что далеко не воспроизводит своего еврейско-арамейского оригинала. На каждом шагу встречаются всевозможным изменения фраз и отдельных выражений подлинника, опущения и сокращения чередуются с расширением текста. Ни одна глава не свободна от недостатков и промахов, с этой стороны все они одинаковы. Все различие между ними заключается в том, что общее несовершенство перевода принимает в отдельных словах различные оттенки, выступает то в больших, то в меньших размерах. Наибольшею близостью к подлиннику отличаются гл. I—III и VII—XII. В общем они переведены верно и тщательно, хотя выдерживают более смысл, чем букву. Особенно ясно выступает эта черта в гл. I—III и VII, лучшей части всего перевода. Мысль оригинала передана в них исторически верно и искусно, так что здесь не страдает ни первоначальное значение слов, ни гений греческого языка. Наоборот, гл. VIII—XII следуют букве оригинала, следуют настолько рабски, что, напр., гл. XI может быть понятна только при сличении с оригиналом. Но при общей удовлетворительности перевода и эта первая группа глав представляет немало случаев разнообразная уклонения от подлинника. Вольный перевод чередуется в них с добавлениями, опущениями и прямым непониманием оригинала, приводящим к его искажению. При этом одни из неправильно переведенных мест обнаруживают в авторе отсутствие исторических знаний, другие прямую тенденциозность. Так, 5—20 ст. XI гл. представляют в подлиннике голый, но точный обзор истории Птоломеев и Селевкидов, а 21—39 ст. подробное пророческое изображение царствования Антиоха Епифана. Между тем переводчик, не поняв оригинала, извратил его, нарисовал совершенно ложную картину. Образцом тенденциозности может служить перевод IX гл. Содержащееся в нём пророчество о 70 седьминах автор относит ко временам Антиоха Епифана и сообразно с этим изменяет числа подлинника: вместо 7 и 62 седьмин, имеющих пройти от издания указа о восстановлении Иерусалима до Христа, он поставил 77 и 62, дающие в сумме 139 — число, указывающее начало царствования Антиоха Епифана по Селевкидовой эре. Совершенно иным характером отличается перевод IV—VI гл. Уклонение их греческого текста от арамейского подобно тому, как если бы дело шло не о различных чтениях, а о двух совершенно самостоятельных рассказах. Переводчик распоряжается текстом этих глав c неограниченной свободой: он то расширяет его (4, 7—9; 16. 24. 28. 30. 34; 5, 4, 6. 30; 6, 18. 20 и т. п.), то сокращает (4, 3—7. 11—13; 5, 1—3; 10—11. 6, 8). Господствующий здесь произвол невероятен: без всякого права переводчик то истолковывает текст, то перефразирует, то сокращает. Почти ни один стих греческого текста не соответствует масоретскому, во многих случаях от оригинала остается слово, два. Все-эти неисправности перевода LXX и были причиною того, что церковь отвергла книгу Даниила в александрийской редакции и приняла ее в переводе Феодотиона. Вошедший в употребление в конце IV или начале V в., он пользовался известностью и в более раннее время. По нему читали Даниила не только Ориген, Ипполит, Тертуллиан, но Ерм, Климент Римский. Встречающиеся в произведениях этих лиц выдержки из кн. Дан. представляют поразительные уклонения от ее александрийского перевода и характерные совпадения с переводом Феодотиона. Отвержение древнею церковью перевода LXX в кн. Дан. было причиной того, что александрийский текст вышел из употребления в христианской церкви последующего времени и едва не затерялся. Он был найден в конце XVIII ст. и издан в Риме в 1772 г. по рукописи IX в. Третьей особенностью Александринского перевода кн. Дан. является существование в нем лишних против еврейского текста добавлений. Это — ст. 24—90 третьей главы, история Сусанны, изложенная в XIII гл., и рассказы ХIV гл. о Вилле и драконе. Неизвестные подлинному тексту, все эти отрывки встречаются, кроме перевода LXX, в переводах Феодотиона, Акилы и Симмаха, древнеиталийском, блж. Иеронима и во всех восточных  — сирских, коптском, эфиопском, армянском и т. п. И так как перевод Феодотиона сделан с еврейского текста и совершенно независим от греческого, то этот факт говорит в пользу того, что указанные отрывки существовали первоначально и в оригинальном тексте: иначе Феодотиону не откуда было бы их заимствовать. В частности, что касается присутствия в первоначальном еврейском тексте 24—90 ст. III гл., то оно доказывается нелогичностью современного еврейского чтения в данном месте. «Седрах, Мисах и Авденаго упали в раскаленную огнем печь связанные. Навуходоносор-царь изумился и поспеешно встал и сказал вельможам своим: не троих ли мужей бросили мы... вот я вижу четырех»... В греческом и славянском тексте изумление царя, а равно и замечание: «вот я вижу четырех» объяснено в ст. 24—90, повествующих о спасении трех отроков ангелом, снисшедшим в огненную печь. Очевидный пропуск в еврейском тексте предполагает существование более пространной еврейско-арамейской редакции, которую имели под руками LXX и Феодотион.

Автором книги, носящей имя пророка Дан., был сам Даниил. На его авторство указывают многие места книги (5, 1; 8, 1; 9, 2; 10 1; 12, 4), голос всей ветхозаветной церкви, в частности, показание Иосифа Флавия, что иудеи показали Александру Македонскому книгу пр. Дан., и, наконец, свидетельство Нового Завета (Мф. 24, 25; Евр. II, 33—4; 2 Солун. 2, 3—4 и т. п.). Сообразно с этим написание кн. Дан. относится ко времени плена вавилонского. Справедливость последнего положения подтверждается, между прочим, всем содержанием книги. Как показывают раскопки на месте древнего Вавилона и Ниневии, нарисованная в ней картина Вавилона и его жизни настолько верна, что могла быть делом только современника, видевшего всё описываемое своими собственными глазами. Так, рассказ о воспитании Дан. и его друзей при вавилонском царском дворце по приказанию Навуходоносора и о назначении их государственными чиновниками отмечает тот свойственный ассиро-вавилонским царям обычай, что при завоевании какой-либо страны они нередко брали в плен небольших мальчиков знатного происхождения, давали им при дворе прекрасное воспитание, наряду с детьми первых сановников государства, а впоследствии предоставляли им не только соответствующие должности в государственной службе, но и делали самостоятельными правителями целых областей. «Белиба, выросшая, подобно маленькой собачке, в моем дворце, говорит в одной надписи Сеннахирим, я поставил в Сумире и Аккаде правителем над ними». Для обучения таких детей были устроены при дворах ассирийских и вавилонских царей хорошо организованные школы. Открытая ниневийская библиотека Асоурбанипала главным образом предназначена была для учителей и учеников придворной школы.

В плитках этой библиотеки заключаются руководства по азбуке, грамматике, истории, словарь халдео-туранский, словарь древнейших надписей, словарь ассирийских синонимов и целых выражений; записи юридического содержания; фрагменты мифологического содержания; сведения об эпитетах и атрибутах разных богов; о главнейших храмах и т. п. Совокупность всех этих знаний и сведений как нельзя более соответствует замечанию книги пророка Даниила, что он был обучен «книгам и языку халдейскому». Пред началом воспитания Дан. получил новое имя. Подобным же образом поступил Навуходоносор с побежденными царями: Нехао и Матфаниею; первому дал имя Набу-сети-банни, второму Седекия. Наконец, и имена начальников евнухов — Асфеназа и Аменсара довольно часто встречается в вавилонских надписях. Таким же точно воспроизведением вавилонской действительности является рассказ о сновидении Навуходоносора, о тревоге царя и приглашении для объяснения забытого сна мудрецов пяти классов. Характер и содержание сна Навуходоносора как нельзя более соответствуют понятиями вкусам ассиро-вавилонских царей. Царь видит огромный истукан, сделанный из разных металлов и веществ. Статуи, самые разнообразные по величине, материалу и форме, были весьма обычны и очень часто встречались в Ассирии и Вавилоне. Один Ассурбанипал увез в Ниневию 32 статуи царей золотые, серебряные, мраморные, и не меньшее количество драгоценных статуй богов. Все эти статуи он поместил в Ниневии, а из нее они могли быть перенесены в Вавилон. Кроме драгоценных металлов, в статуе, виденной Навуходоносором, были железо и даже глина. И действительно, ассиро-вавилонские раскопки показывают, что в Ассирии и Вавилоне статуи изготовлялись и из этих неценных материалов. При свете тех же вавилонских памятников, становится понятною и тревога Навуходоносора, забывшего сон. Причины её заключаются в том важном значении, какое усвоялось вавилонянами сновидениям. Они и их цари верили, что боги во сне открывают людям свою волю. Так, сам Навуходоносор в одной своей надписи обращается к богу Самасу, с молитвою, чтобы тот во сне возвестил ему свою милость и благоволение. Придавая снам такое значение, вавилонские цари держали для их объяснения целый штат мудрецов, а приводимая Даниилом классификация этих последних, как нельзя более подтверждается найденными в библиотеке Ассурбанипала магическими книгами. Три последние класса халдейских мудрецов: хартумим — заклинатели, хакамим — медики, асафим — теософы, соответствуют по своим знаниям и занятиям, трем отделам древней магической библиотеки города Эреха, составленной писцами Ассурбанипала. Одна книга её называется «злые духи». В ней содержатся заклинательные формулы, употреблявшиеся халдейскими хартумимами для предохранения людей от влияния злых духов. Вторая книга заключает в себе разные заговоры и указание снадобий для излечения болезней. Содержанием этой книги пользовались, очевидно, халдейские хакамимы для лечения больных. Третья книга содержись гимны богам, пению которых придавалась сверхъестественная сила. Этими гимнами, вероятно, пользовались асафимы при сообщении народу оракулов. В полном согласии со свидетельством вавилонских памятников о жизни и быте вавилонян стоит также рассказ III гл. кн. Дан. о поклонении громадной статуе, поставленной на поле Деире. В ассиро-вавилонских памятниках, часто изображаются сцены праздников в честь разных статуй и богов. Между прочим, и Навуходоносор перечисляет в одной своей надписи, в какие дни года совершались праздничные процессии с различными статуями. Один из таких праздников и описан у Даниила. Устроенная Навуходоносором статуя поражает своею колоссальностью (60 локтей высоты и 6 локтей ширины равняются 13 саж. 6 вер. и 1 саж. 15 в.) и ценностью. Но и эта подробность не может вызвать недоверия к библейскому повествованию. Навуходоносор, по свидетельству древних памятников, любил грандиозные постройки. В одной из своих надписей он говорит о себе, что покрыл чистым тяжеловесным золотом алтарь, предназначенный для вавилонской пирамиды, и покрыл блестящим золотом внутренность верхнего святилища пирамиды в Борзиппе. По словам же Диодора Сицилийского, три громадные статуи, увенчавшие вавилонскую пирамиду, с своими украшениями образовывали массу золота в 5,850 талантов, ценностью на наши деньги около 200 миллионов рублей. Равным образом Геродот, посетивший устроенное Навуходоносором святилище в Борзиппе после его разграбления Ксерксом, видел в нем золотую статую Юпитера (Бела), стол, трон, скамью, — все из чистого золота, все весом на 800 талантов и стоимость на наши деньги до 26 миллионов рублей. Так, описываемая у Даниила золотая статуя Навуходоносора вполне соответствует другим подобным же сооружениям этого царя и носит на себе точную печать его эпохи и деяний. Тем же характером отличается указание на место постановки статуи: название «Деир» принадлежит одной равнине близ Вавилона и до настоящего времени; и рассказ о ввержении Анании и его друзей в печь огненную: по свидетельству пр. Иеремии Навуходоносор изжарил на огне иудейских лжепророков Седекию и Ахава за возмущение иудеев против его власти (Иер. 20, 22). Подобным же соответствием духу времени отличается, наконец, и повествование об изданном Дарием Мидянином указе, по которому никто не имел права молиться никакому божеству, кроме царя. Обоготворение царской личности находится в полном согласии с верованиями мидян и персов. По свидетельству Геродота, мидийский царь Дейок запретил являться к себе лично своим подданным, скрывался от глаз народа, чтобы подданные, не видя его, признавали его высшим божественным существом. Этот взгляд на царей сохранялся у мидян и в последующее время, и им-то руководился Дарий и его сатрапы, издавшие эдикт о поклонении царю. Не повиновавшийся ему Дан. был брошен в львиный ров. На ассирийских памятниках нередко изображаются клетки со львами, а ассирийские цари упоминают, что противников своей власти они отдавали на съедение львам. Так как, даже, по законам персов и других древних народов, клеветники подвергались тем же наказаниям, на какие они обрекали свою жертву, то и враги Дан. были брошены в ров. Так, исторические повествования книги пророка Даниила находятся в полном согласии с свидетельством не библейских памятников о вавилонском и мидо-персидском царствах. И не даром же один из знатоков и исследователей в области истории и археологии —  Ленорман, сравнивая книгу Дан. с данными клинообразных надписей, изумляется верности той картины, какую рисует её историческая часть относительно двора вавилонского и основных идей и понятий времени Навуходоносора, и приходит к тому выводу, что она написана в самом Вавилоне и во время, близкое к изложенным в ней событиям. Не менее решительно и убедительно говорит о написании кн. Дан. в период персидского владычества халдейский язык некоторых её частей. Как показывает недавно вышедшее в свет исследование датского ученого Дитлефа-Нильсена, халдейский текст кн. Дан. по начертанию слов и грамматическим формам восходит к началу персидского владычества, написан на древнем вавилонско-арамейском языке, а не на позднейшем палестинско-арамейском, как утверждают библеисты-филологи. Сообразно с этим данный отдел кн. Дан. написан гораздо ранее не только Антиоха Епифана или Маккавеев, ко времени которых относят её происхождение, но и ранее арамейских отделов 1-й книги Ездры. В частности, употребляемый в кн. Дан. арамейские названия музыкальных орудий (китрос = цитра; песантерин = псалтирь; синопейя = симфония) представляют такие речения, которые образовались не из греческого, а из основ халдейского или древнего арамейского языка и принадлежат к подлинно халдейским словам. Равным образом производимое из греческого «кирикс» халдейское «кароз» (3, 4), значащее «глашатай», оказывается древне-халдейским словом, встречающимся в арамейской надписи VII или VI ст. до P. X. (См. «Хр. Чт.» 1903 г. апрель, стр. 674—6). Этот вывод в корне подрывает то положение отрицательной критики, что кн. пророка Дан. написана в период Маккавеев, так как греческий язык, из которого заимствованы названия музыкальных инструментов, сделался известным жителям востока только с III в.

Литература. Бухарев. Св. пророк Даниил. Москва. 1864. Потапов. О книге св. пр. Даниила. «Прибавлении» к Творениям св. отцов» 1871 г. Ч. 24. Смирнов. Св. пророк Даниил. Рязань. 1879, Разумовский. Св. пр. Даниил и его книга. Петербург. 1891. Песоцкий. Св. пр. Даниил, его время, жизнь и деятельность. Киев. 1897. Юнгеров. Внебиблейские свидетельства о событиях, описываемых в книги пр. Даниила. «Православн. Собеседник». 1888. Т. I.

Николай Федорович Марков,
кандидат канонического права
С.-Петербурского университета, помощник
юрисконсультанта при Священном Синоде.

Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 4, столб. 901. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1903 г.